Неточные совпадения
Дети с испуганным и радостным визгом бежали впереди. Дарья Александровна, с трудом борясь с своими облепившими ее ноги юбками, уже не шла, а бежала, не спуская с глаз детей. Мужчины, придерживая шляпы, шли большими шагами. Они были уже у самого крыльца, как большая капля ударилась и разбилась о
край железного жолоба. Дети и за ними большие с веселым говором вбежали под защиту
крыши.
Даже скажу более: от тебя зависит выбор места в здешних
краях; впрочем, дело не в том или другом городе, главное — чтобы быть нам соединенным под одной
крышей.
Некоторые родники были очень сильны и вырывались из середины горы, другие били и кипели у ее подошвы, некоторые находились на косогорах и были обделаны деревянными срубами с
крышей; в срубы были вдолблены широкие липовые колоды, наполненные такой прозрачной водою, что казались пустыми; вода по всей колоде переливалась через
край, падая по бокам стеклянною бахромой.
Когда они встали в дверях, Игнат поднял голову, мельком взглянул на них и, запустив пальцы в кудрявые волосы, наклонился над газетой, лежавшей на коленях у него; Рыбин, стоя, поймал на бумагу солнечный луч, проникший в шалаш сквозь щель в
крыше, и, двигая газету под лучом, читал, шевеля губами; Яков, стоя на коленях, навалился на
край нар грудью и тоже читал.
— Дядюшка! — неистово закричал Александр, схватив его за руку, но поздно: комок перелетел через угол соседней
крыши, упал в канал, на
край барки с кирпичами, отскочил и прыгнул в воду.
И все, кто мирно лежал и сидел на земле, испуганно вскочили на ноги и рванулись к противоположному
краю рва, где над обрывом белели будки,
крыши которых я только и видел за мельтешащимися головами.
Кресты церквей окопаны серебром, а скворешни стоят в пышных шапках; на
крыши домов плотно легли толстые гривы сугробов, свесив
края, узорно вырезанные ветром.
Когда над городом пела и металась вьюга, забрасывая снегом дома до
крыш, шаркая сухими мохнатыми крыльями по ставням и по стенам, — мерещился кто-то огромный, тихонький и мягкий: он покорно свернулся в шар отребьев и катится по земле из
края в
край, приминая на пути своём леса, заполняя овраги, давит и ломает города и села, загоняя мягкою тяжестью своею обломки в землю и в безобразное, безглавое тело своё.
Слушая, он смотрел через
крышу пристани на спокойную гладь тихой реки; у того её берега, чётко отражаясь в сонной воде, стояли хороводы елей и берёз, далее они сходились в плотный синий лес, и, глядя на их отражения в реке, казалось, что все деревья выходят со дна её и незаметно, медленно подвигаются на
край земли.
В тёмном небе спешно мелькали бледные окуровские молнии, пытаясь разорвать толстый слой плотных, как войлок, туч; торопливо сыпался на деревья,
крыши и на и землю крупный, шумный летний дождь — казалось, он спешит как можно скорее окропить это безнадёжное место и унести свою живительную влагу в иные
края.
К полудню доплыли до Красновидова; на высокой, круто срезанной горе стоит голубоглавая церковь, от нее, гуськом, тянутся по
краю горы хорошие, крепкие избы, блестя желтым тесом
крыш и парчовыми покровами соломы. Просто и красиво.
Две сакли белые, простые,
Таятся мирно за холмом,
Чернеют
крыши земляные,
С
краев ряды травы густой
Висят зеленой бахромой,
А ветер осени сырой
Поет им песни неземные;
Широкий окружает двор
Из кольев и ветвей забор,
Уже нагнутый, обветшалый...
Николай и Ольга с первого взгляда поняли, какая тут жизнь, но ничего не сказали друг другу; молча свалили узлы и вышли на улицу молча. Их изба была третья с
краю и казалась самою бедною, самою старою на вид; вторая — не лучше, зато у крайней — железная
крыша и занавески на окнах. Эта изба, неогороженная, стояла особняком, и в ней был трактир. Избы шли в один ряд, и вся деревушка, тихая и задумчивая, с глядевшими из дворов ивами, бузиной и рябиной, имела приятный вид.
Деревня Гаи была все та же, только построились с
краю новые дома, каких не было прежде. И из деревянных домов стали кирпичные. Его каменный дом был такой же, только постарел.
Крыша была давно не крашена, и на угле выбитые были кирпичи, и крыльцо покривилось.
И на
краю крутого ската
Отметит саклю Бей-Булата,
И, как орел, с вершины гор
Вперит на
крышу светлый взор.
Вдруг на голову ему глина посыпалась; глянул кверху — шест длинный в тот
край ямы тыкается. Потыкался, спускаться стал, ползет в яму. Обрадовался Жилин, схватил рукой, спустил — шест здоровый. Он еще прежде этот шест на хозяйской
крыше видел.
Около полудня с северной стороны надвинулась черная туча с разлохмаченными
краями, и ветер сделался чрезвычайно сильным. Он сломал мачту нашей метеорологической станции до самого основания. К сумеркам стали опасаться за
крышу дома и на всякий случай привязали ее к соседним деревьям.
Ha самом
краю деревни стояла как-то в стороне от других маленькая полуразвалившаяся избенка. Часть
крыши её была снесена, белые стены закопчены дымом; стекла повыбиты в оконцах, a дверь, сорванная с петель и расщепленная на куски, валялась тут же y покосившегося крылечка.
Евгений Петрович сел за стол и потянул к себе один из рисунков Сережи. На этом рисунке был изображен дом с кривой
крышей и с дымом, который, как молния, зигзагами шел из труб до самого
края четвертухи; возле дома стоял солдат с точками вместо глаз и со штыком, похожим на цифру 4.
Часу в десятом утра два помещика, Гадюкин и Шилохвостов, ехали на выборы участкового мирового судьи. Погода стояла великолепная. Дорога, по которой ехали приятели, зеленела на всем своем протяжении. Старые березы, насаженные по
краям ее, тихо шептались молодой листвой. Направо и налево тянулись богатые луга, оглашаемые криками перепелов, чибисов и куличков. На горизонте там и сям белели в синеющей дали церкви и барские усадьбы с зелеными
крышами.
Над рожью серели соломенные
крыши деревни. Лизар встрепенулся и сильнее задергал вожжами. Мы въехали в узкую, уже потемневшую улицу, заросшую ветлами. Избы, как вообще в этих
краях, были очень высокие, с окнами венцов на пятнадцать — двадцать от земли.
Гроза прошла мимо, но тучи захватили
краем, дождь шел и тихо стучал по
крыше. Жмухин встал и, охая от старости, потягиваясь, посмотрел в залу. Заметив, что гость не спит, он сказал...
— Чудные видения обступили меня теперь, — отвечал Конрад. — Я видел
край, доселе неведомый мне. Каменная зубчатая стена белелась на берегу реки; за стеною, на горе, рассыпаны были белокаменные палаты, с большими крыльцами, с теремами, с башенками, и множество храмов Божиих с золотыми верхами в виде пылающих сердец; на крестах их теплился луч восходящего солнца, а
крыши горели, подобно латам рыцаря; в храмах было зажжено множество свечей. Я слышал: в них пели что-то радостное; но то были песни неземные…
Человек пятнадцать солдат за избами, с
края деревни, с веселым криком раскачивали высокий плетень сарая, с которого снята уже была
крыша.
Нечего греха таить: как я ни миролюбив, а все-таки приятно и самому поздравлять и принимать поздравления. Если уж воевать, так лучше бить, нежели самому быть биту. Но как разгорается война, как быстры ее огнедышащие шаги! Мне это напоминает один пожар, который я видел в детстве, живя в большом селе: только что загорелся один дом, а через час все уже соломенные
крыши полыхают, конца-краю нет огненному морю.